Квартира друга встретила Кесс приятной полутьмой и запахом дождя, из распахнутых окон. Прикрыв глаза, она набрала его полной грудью, чувствуя, как морозный немного воздух разливается по легким. Слабая попытка улыбнуться ни к чему не привела. На секунду понурившись, шатенка вспомнила, что помимо Джея в жизни есть много приятного. Ее любимый конь, ее друзья, семья, и в конце - концов она не одна. И никогда, не была одна. Разувшись, девушка подхватила два пакета и понесла их на кухню. Свет там был выключен, и поставив сумки на холодный кафельный пол, шатенка подошла к окну, облокотившись о подоконник. В ночной темноте несмело, но ярко горели окна чужих квартир. Там кипела жизнь. У кого - то радость, у кого - то боль. Каждая квартира, как маленькая, отдельная планета - свой мир, созданный живущими в ней людьми. Ветер несмело потрепал густые волосы и Кесс улыбнулась, стараясь сморгнуть слезы. Сама не зная почему, она плакала. Тихо, беззвучно, но с улыбкой на лице. По коридору послышались шаркающие шаги и быстро смахнув непрошеные слезинки, Кесс направилась к пакетам. Они с Фредом молча разгрузили продукты и шатенка открыв холодильник, придирчиво оглядела содержимое, соображая, что - бы сделать. Наконец, она остановила свой выбор на салате и макаронах с сыром. Достав все нужные продукты, она повернулась к Фреду и развернув его, стала выталкивать с кухни.
- Давай - давай, топай. Я позову, как все будет готово.
Она улыбнулась парню вслед, когда его спина пропала в проходе. Вернувшись на кухню, она стала доставать посуду и принялась за приготовление ужина. Руки что - то делали, а мысли тем временем были очень далеко. Она на секунду - буквально на секунду представила, что было - бы, если бы она изначально обратила внимание на Фреда. Если - бы он появился раньше, чем Джей. Веселый, смешной, такой надежный и бесконечно добрый Фредди. Он никогда не бросит в беде, несмотря ни на что останется рядом, поможет, если сможет это сделать. Они - бы возможно стали встречаться, потом поженились. У них был - бы ребенок. Маленький, черноволосый, смешной мальчуган. По выходным, они, держась за руки гуляли бы по парку, смеялись, вслед проезжавшим мимо машинам, поднимали бы дождь из золотой листвы. Она ждала бы его с работы, готовила еду, играла с сынишкой. А он, уставший, приходил бы и садясь на диван, смотрел с сыном футбол. Они вместе болели бы за любимую команду....
А что - же могло было быть, если бы такого человека, как Джей просто не существовало в ее жизни?
Раз - и стереть его отовсюду.
Из болезненных воспоминаний, из сердца, из мыслей...
Навсегда. Как будто его и не было?
Раньше Кесс думала - когда - же заканчивается любовь? Впервые смешивая мохито и Кauffman? После второй пачки сигарет за вечер? Или проснувшись в чужой постели под тяжелой рукой с Tissot на запястье, лежавшей на уставшем теле? Когда взгляд перестал выдавать счастье? Сидя на вокзалах в ожидании поезда? Стоя в маршрутке, когда по губам текут слезы?
Когда fairytale превратилась в обычную историю? А в пустой квартире впервые раздалось эхо?
Умение любить заканчивается за чашкой утреннего кофе? Когда в наличии лишь блядские чувства, а сигареты закончились еще в 4:17?
А потом она поняла - ведь любовь не заканчивается. Не заканчивается никогда.
Нож воткнулся в деревянную доску, когда она сползла по стенке кухонного гарнитура и прижала руку ко рту, чтобы не закричать от боли. Что - бы то чувство, что разрывает ее не вырвалось наружу. Что - бы никто ничего не узнал.
Она все - равно, всегда, до последнего будет следовать за ним, будет любить его, несмотря ни на что. Она простит ему все, она примет его любого. Потому что он - это что - то слева. Там - под ребрами. Глубоко.

Просидев несколько минут шатенка встала на ноги. Еда была готова, но перед тем, как звать друга, она отошла к окну и закурила. Как впервые. А причина все та же - из за него. Уперевшись лбом в подоконник, шатенка старалась не думать, не вспоминать, не воспроизводить прошлое, как киноленту. Но не получалось. Упрямо, уперто ее больное, изувеченное сердце колотилось пташкой в груди, пытаясь вырваться на волю.
Д У Р А !!!
Какая же она все таки дура?!
Как так можно ну как?!
Замерев в объятиях пепла, который кружась, ложился ей на плечи, она тихонько вздохнула, пытаясь прийти в себя. Но так давно не хотелось ничего. Уже ничего....

Необходимо было встать. Необходимо было отлипнуть от тумбочки, убрать руку ото рта, вытереть слезы и встать. Если остаться сидеть, то можно снова поздороваться с истерикой, а уже не хочется. Постепенно дрожь в теле стихала. Вот - вот начавшаяся было истерия, сменилась холодной апатией. Девушка медленно встала, оперешись рукой о конторку. Какой смысл в том, чтобы заново пропускать себя через мясорубку? Какой смысл снова и снова загонять себя в глубины подсознания и с головой окунаться в свой персональный океан боли?
В конце - концов всем больно, все живые, все чувствуют. И все с этим живут.
Тот, кто когда - то сказал, что время лечит, оказался самым большим лжецом. Время не лечит боль, сжимающую сердце после того, как в руки попадают старые, общие фото. После того, как в руки попадается его футболка, выпавшая с верхней полки шкафа, после того, как от твоей одежды пахнет его парфюмом.
Время не помогает не закрывать глаза, когда видя детские распашенки и смешные шапочки, они щиплятся от сдерживаемых слез. Не помогает спокойно и без трепета смотреть на темно - гнедых скаковых лошадей.
Время нихрена не лечит.
Оно лишь учит нас жить, свыкнувшись с болью. Но рано или поздно, особенно по ночам эта боль настигает нас, не дает уснуть, теребит сердце и душу.

Шатенка медленно подошла к холодильнику и достала несколько упаковок салата, курицу гриль и хлеб. Из буфета на стол отправились макароны. Скоро в поставленной на плиту кастрюльке весело забурлила вода. На кулинарные изыски сейчас не было сил, поэтому девушка лишь выложила салаты на тарелки, разделала и аккуратно разместила на блюдо курицу, нарезала хлеб, поставила пару соусов и разложила тарелки с вилками.   
Вскоре на столе плавно появилась бутылка вина и два бокала. Порой Кесседи обожала привычку Фреда, заполнять в одном из шкафов импровизированный мини - бар.
В скоре макароны сварились, и девушка, нацепив на лицо улыбку, позвала парня.
- Фред, ужин готов.